ГЛАВА 29
К концу дня двадцать третьего января погода полностью наладилась. Солнце, просвечивая сквозь остатки облаков над горами полуострова, спешило на запад. Море, волнуемое остаточной после шторма энергичной рябью с непременными барашками, блестело и переливалось всеми возможными для соответствующей гаммы цветами. Температура воздуха за «бортом» флигеля поднялась до плюс семи по Цельсию. Лина с маленькой Светой не упускали возможности погулять на свежем воздухе, Рая с Ромой сидели в номере. Они позвонили родителям, успокоили их какой-то пустяковой отговоркой и теперь балдели от ощущения почти полного счастья близких родственников, вновь обретших друг друга. Рома привёл себя в порядок, у него появился аппетит, Раиса хлопотала рядом с ним и, даже когда старший брат надолго засыпал, сидела рядом и читала какую-то местную публицистику.
Утром двадцать четвёртого Лина проснулась без чего-то шесть и первым делом отзвонилась отцу. Потом она включила радиоточку, чего раньше никогда не делала. Лина плохо понимала украинскую речь, а политику не любила даже на родном языке. Погоду она могла наблюдать из окна флигеля, поэтому… Но сегодня утром Лина решила послушать местное радио. И правильно сделала.
Сначала шли общеукраинские новости, затем диктор минут десять рассказывал о международных делах, потом включилась местная радиостанция и после блока городских новостей Лина услышала о происшествиях. Однако об обнаружении подземного сооружения для проведения криминального шоу ничего не было сказано. Зато диктор траурным голосом объявил о гибели их милицейского земляка Константина Чеславовича Быстрицкого. Ещё диктор сказал, что бывшие сослуживцы выражают свои соболезнования отцу их товарища по оружию, а также сообщил о начале гражданской панихиды в каком-то милицейском клубе и похоронах, которые пройдут на втором городском кладбище в 12.00. сегодняшнего дня.
«Надо будет съездить, - подумала Лина, лёжа в постели и машинально прислушиваясь к ровному здоровому дыханию ребёнка, - и Ромку с собой захватить. На всякий случай…»
В 11.10. Лина Крымова и Рома Светлицкий выезжали из ворот пансионата «Чайная роза». Лина кратко посвятила бывшего одноклассника в свои намерения и, чтобы не тревожить Раю, решила отложить более обстоятельный разговор на потом. Сейчас, когда Лина выруливала на дальнюю дорогу в город, они были наедине, и настало самое время для объяснений. Сначала Лина рассказала о результате своей вчерашней поездки, затем принялась задавать вопросы Роме. В частности, Лина сама не могла найти вопроса на ответ: почему именно её «пригласили» для участия в шоу? Ведь кто-то должен был знать, что она не просто ищет бывшего одноклассника и создаёт для службы безопасности шоу проблемы, а ещё и является довольно профессиональным специалистом по дзюдо и каратэ. Ведь если бы она только создавала проблемы для службы и так далее, её просто могли убрать и «смыть» в море. Но кому-то явно хотелось её не только убрать, но сначала использовать в шоу.
- Ты понимаешь, о чём речь? – спросила Лина в заключение своего краткого разъяснительного выступления.
- Понимаю, - как-то сконфуженно возразил Рома.
- Что-то мне твой тон не нравится, - подозрительно заметила Лина и машинально глянула в атлас Керчи и её окрестностей. Она примерно знала, как проехать ко второму городскому кладбищу, но почему-то немного нервничала. Как будто что-то предчувствовала.
- Видишь ли, - забуксовал Рома, - такое дело…
- Чего ты мямлишь? – удивилась Лина.
- Боюсь, что это моя работа, - сказал Рома.
- Что значит – твоя работа?
- Ну, когда мы гудели у Сашки, а потом поехали к этому извращенцу, как его…
- Ты Галкина имеешь в виду?
- Да, его. Так вот, я спьяну о тебе трепался.
- Чего это ты меня вспомнил? – удивилась Лина. Между ней и Ромой никогда не было никаких отношений. Если не считать поползновений бывшего одноклассника то ли во втором, то ли в третьем классе, когда лопоухий пузырь Светлицкий или подсовывал Лине в ранец лягушку, или дёргал за косичку.
- Да Галкин стал о местных красавицах распинаться. Дескать, в этом плане России до Украины далеко. Ну, мне за державу и стало обидно. Вот я и рассказал о тебе, какая ты и красавица, и в ухо кому-нибудь дать мастерица. В общем, расписал – красок не жалел.
- Ну, спасибо тебе, удружил! – в сердцах воскликнула Лина, обгоняя помятую «таврию». – За державу ему, видите ли, стало обидно! Теперь понятно, почему меня «пригласили» принять участие в шоу. Сначала я стала маячить у них на виду, а потом Ирина меня с твоих слов как следует разрисовала. Ну, и…
- Вот именно, - поддакнул Рома и закурил. – Как будем себя вести на кладбище? – решил он сменить тему. Ему, так же, как и Лине, был неприятен разговор обо всём, что касалось шоу, из которого они с бывшей одноклассницей чудом вырвались живыми. Тем не менее, бывший морпех не забывал о друге, который просил найти и убить. Рома был не против, но он не знал – как.
- Будем себя вести так, как будто пришли проведать дальнего усопшего родственника, чья могила окажется невдалеке от места погребения Константина Быстрицкого, - сказала Лина.
- Ты надеешься что-нибудь подслушать из разговоров местных ментов, пришедших на похороны? – уточнил Рома.
- Правильно мыслишь, - одобрительно возразила Лина. Она снова покатила по окружной дороге и без четверти двенадцать подъезжала к нужному кладбищу.
- А что именно ты хотела бы услышать? – продолжил допытываться Рома.
- Очень хотелось бы знать, как далеко местные менты пошли в расследовании дела по поводу обнаруженного подземелья и новых трупов, - объяснила Лина.
- Вряд ли ты услышишь что-нибудь ценное на похоронах, - усомнился Рома, - вот если бы попасть на поминки.
- Кто его знает, - уклончиво возразила Лина. Ей не хотелось объяснять приятелю о специфике почти всякого расследования, где в поисках информации принято использовать любую возможность.
- Ну, хорошо, допустим, мы что-нибудь услышим, что дальше? – не отставал Рома.
- Не знаю, - честно призналась Лина. – Но очень хотелось бы достать главного виновника нашего позавчерашнего торжества. Лично я хотела бы пришить этого гада. Потому что ментам, даже украинским, я почему-то не доверяю. У них, вероятней всего, богатых людей судят так же, как у нас, по специальному «прейскуранту». А меня такая перспектива не устраивает.
- Золотые слова! – воодушевился Рома. – Однако сомнительно, что мы его найдём. А если и найдём – что дальше?
- А дальше ты его грохнешь, - спокойно сказала Лина. – Я думаю, ты хорошо помнишь, как нам т а м всем приходилось мочить друг друга, чтобы выжить?
Рома даже передёрнулся. Надо сказать, что Лина тоже не могла вспоминать о прошедшем кошмаре без содрогания. Тем не менее, она не верила в то, что они с Ромой действительно найдут главного устроителя шоу. Поэтому так уверенно говорила о возмездии после необходимых розыскных действий, которые она хотела произвести хотя бы для успокоения совести.
- Я его непременно грохну, - убеждённо молвил Рома и закурил другую сигарету.
Начались похоронные мероприятия на втором городском кладбище с военной точностью. Костю пришли проводить в последний путь его сослуживцы и единственный близкий родственник, его отец. Всё происходило по печально известному регламенту: музыка, речи, цветы и последнее «до свиданья». В том смысле, что все присутствующие рано или поздно собирались туда же, куда сегодня в ясный солнечный день отправился участковый местной милиции Константин Чеславович Быстрицкий.
Лина с Ромой вошли на кладбище минут за десять до начала похорон, они быстро нашли свежевырытую могилу, предназначенную для погребения тела участкового, и встали метрах в двадцати от неё так, чтобы быть недалеко от предстоящего мероприятия. Тут же рядом находилось подходящее захоронение, возле которого можно было стоять и прикидываться дальними родственниками усопшего. Без трёх минут двенадцать Лина позвонила отцу.
Пока происходили невесёлые и торжественные проводы, недалеко от центральной аллеи образовалось какое-то движение и Рома, наскучив стоять и слушать прощальные речи, отправился гулять по аллее. Спустя десять минут он вернулся и доложил:
- Ещё кого-то хоронить собираются.
- Да? – неопределённо переспросила Лина. Она за всё время ещё ничего интересного и нового не услышала, ей было жаль Костю, жаль его «осиротевшего» отца и она уже стала сомневаться в целесообразности посещения кладбища в столь тягостный момент, когда наверняка возможны расстройство чувств и упадок настроения.
- Да. Довольно бойкое место, доложу я тебе, - мрачно пошутил Рома.
- Пойди ещё погуляй, - предложила приятелю Лина. – может, ещё чего любопытного увидишь.
Она видела, что Рома изнывает от скуки, и решила отпустить его хотя бы в пределах кладбища.
- И то дело, - согласился Рома, закурил и отправился восвояси. Лина осталась снова одна, но ненадолго. Заслушавшись особенно трогательной речью, она не услышала, как рядом с ней встал какой-то мужчина и предупредительно кашлянул. Лина невольно вздрогнула и повернулась к неизвестному. Ему было лет пятьдесят пять - шестьдесят, телосложение неизвестный имел среднее, рост средний, одежду обычную, не бросающуюся в глаза, волосы русые с сильной проседью.
- Вы, если не ошибаюсь, Полина Сергеевна Крымова? – вежливо поинтересовался седовласый.
- Д-да, - нерешительно отозвалась Лина и подумала, что зря она отослала Рому. Одновременно женщина сделала невольный шаг в сторону милицейского сборища.
- Не бойтесь, - негромко сказал мужчина, - я Виталий Михайлович Куценко, друг вашего отца.
- А-а, - с облегчением произнесла Лина, подумав о том, что после участия в недавних известных событиях нервы у неё заметно сдали.
- Увидел вас совершенно случайно и решил подойти поинтересоваться: зачем вы здесь? – объяснился мужчина.
«Ну и глаз! – мысленно восхитилась Лина. – Узнать меня в таком ужасном макияже по одному лишь словесному описанию».
- Видите ли, - начала Лина и без утайки рассказала Виталию Михайловичу всё, что произошло с ней за последние четыре дня. Она умела рассказывать кратко, а Виталий Михайлович умел слушать, не перебивая, поэтому Лине хватило десяти с небольшим минут.
- Ничего себе история, - ошеломлённо пробормотал Виталий Михайлович, - Сергей мне рассказал что-то подобное, но в гораздо менее динамичном и событийном виде.
- Он рассказал то, что ему рассказала я, понимаете? И мне бы очень хотелось, чтобы он не узнал ничего больше.
- Понимаю. А вы папина дочка. Серёжка тоже был парень боевой.
- Почему это был?
- Виноват, оговорился. Так вы здесь для того, чтобы попытаться найти главного зачинщика всей этой бодяги под названием «Смертельное шоу» и так далее?
- Вот именно, попытаться, - невесело усмехнулась Лина.
- А зачем вам это надо? – мягко упрекнул её собеседник. – Вы своё дело сделали, куда надо сообщили, пусть теперь с этим разбираются соответствующие органы.
- Я думаю, помощь им не помешает, - с хорошо разыгранной искренностью заявила Лина. Она давала понять Виталию Михайловичу, что собственное дорасследование ведёт только для того, чтобы затем полученные результаты законопослушно сдать в соответствующую инстанцию.
- Я не советую, - твёрдо сказал друг отца.
- Почему?
- Дохлое дело. Зачинщик наверняка откупится, и вам же будет хуже, если вы попытаетесь помогать следствию.
- Да, но мне просто интересно, - изобразила теперь уже капризное любопытство Лина. Виталий Михайлович совершенно не знал её, поэтому клюнул.
- А что вам интересно? – оживился он. – Я могу кое-что рассказать, как лицо осведомлённое.
Виталий Михайлович прибыл в Керчь не только по просьбе своего бывшего однополчанина, но удачно совместил служебную командировку и поручение товарища. Теперь ему показалось возможным удовлетворить любопытство дочери друга и тем самым разохотить её от дальнейшего частного расследования. А заодно, по поручению товарища, уберечь от дальнейших неприятностей. В общем, Виталий Михайлович совсем не знал упрямую Лину.
- Всё, - кратко заявила Лина.
- Всё, что знаю я, - поправил её собеседник.
- Валяйте, - грубовато разрешила Лина.
- Так вот, - приступил к повествованию Виталий Михайлович и тоже рассказывал минут десять с небольшим. Он чисто конспективно обрисовал ситуацию, где присутствовало некое таинственное «ООО», три года назад выкупившее права на экскурсионный показ закрытых для доступа туристов катакомб. Вместе с правами «ООО» взяло на себя обязательства по проведению соответствующих горных работ, целью которых было обезопасить будущие туристические маршруты. Но год спустя после заключения сделки «ООО» приказало долго жить, все его руководители оказались подставными фигурами, а само место проведения работ оказалось заваленным якобы в результате оползней. Сотрудники городского управления по туризму сунулись, было, для проведения необходимой инспекции, но они в действительности наткнулись на завалы и расследование прекратили. А для производства более тщательной экспертизы с зондажём грунта не нашлось ни желания, ни средств. Затем в городе и его окрестностях стали пропадать люди. Происходило это раз в месяц. Следовательно, шоу устраивалось тоже раз в месяц. Почему между двумя последними «представлениями» оказался столь краткосрочный интервал, можно только догадываться.
- Вот такие дела, - сделал небольшую передышку Виталий Михайлович.
- Хорошенькие дела, - недовольно возразила Лина, - ни имён, ни фамилий. Или вы мне специально не говорите?
- Даже если бы знал, не сказал бы.
- Да, но как им удавалось так долго функционировать? – удивилась Лина. – Ведь они не просто похищали нужных им людей, но и находили зрителей?
- Возникла такая версия, - словоохотливо поделился Виталий Михайлович, - что по России, где теперь устройство всяких боёв без правил разрешено законом, мотались три-четыре комиссионера, посещали самые жестокие побоища и предлагали «приглянувшимся» им клиентам отдохнуть за хорошую плату на виду здешнего аттракциона.
- Как-то всё очень просто, - усомнилась Лина.
- Ну, это только версия. Но под ней есть основание в виде уже существующего прецедента. И потом: преступники использовали вездесущий и общедоступный Интернет. Наши специалисты в нём поработали и таки обнаружили данные об этом шоу. В частности, цена входного билета составляла ни много – ни мало пятьдесят тысяч евро. Впечатляет? А предварительное следствие установило, что на последнем шоу присутствовало не менее двадцати гостей.
«Да, примерно», - вспомнила Лина.
- Скажите, а что известно предварительному следствию о «наркологической» подоплёке данного дела? – спросила она.
- И на этот счёт есть версия, - возразил Виталий Михайлович, - причём версия весьма перспективная, но позвольте мне вам о ней ничего не рассказывать. Потому что наркотики, конкуренты, возможная подпольная экспериментальная база, работающая над новыми видами для выгодного экспорта, Интерпол, то да сё. К тому же у наших технарей после исследования аппаратуры, установленной на подземных аренах, появилось предположение, что научный персонал шоу работал над усовершенствованием комбинированного влияния новых видов наркотиков. В частности, наши технари обнаружили в аудиотранслирующей аппаратуре генераторы инфразвука. А это – я имею в виду исследования в сфере психотропного влияния – особенно закрытая тема. В общем, вы меня понимаете.
- Инфразвук, - пробормотала Лина, - где-то я читала о его угнетающем воздействии на человеческую психику.
- Но я вам, разумеется, ничего не говорил, - предупредил собеседницу товарищ Куценко.
- Разумеется… спасибо, - поблагодарила Лина.
- Не стоит. Я ведь… Виноват, но слово предоставляется представителю главка.
- Так вы представитель главка? – уточнила Лина. Теперь становилась понятной осведомлённость собеседника.
- Я самый. Всего хорошего. Будьте умницей. И постарайтесь пореже покидать пределы пансионата.
С этими словами Виталий Михайлович ушёл, а его место занял Рома.
- Хорошо иметь папашу мента, - сказал он.
- Ты что, подслушивал? – не удивилась Лина.
- Подслушивал. А знаешь, кого сейчас закопали по соседству?
- Нет.
- Ирину Мельничук.
Лина как стояла, так и остолбенела.
- Ты, наверно, шутишь? – дрогнувшим голосом спросила она.
- Мне не до шуток, - возразил Рома с самым невозмутимым видом, как будто по соседству похоронили невинную бабушку, преставившуюся за вязанием кофточки правнучке, а не соучастницу устроителей смертельного шоу, убитую во время перестрелки.
- Слушай, не томи душу, рассказывай! – взмолилась Лина. Первой её мыслью было бежать к месту свежего захоронения глупой Ирины, но логика подсказывала, что этого делать не стоит, прежде не выслушав приятеля.
- Гуляю я, значит, по центральной аллее, и наблюдаю, как четыре дюжих хлопца тащат из вспомогательного кладбищенского переулка закрытый гроб. Ни процессии, ни музыки, а гроб, скажу я тебе, богатый. Что-то подсказывает мне спрятаться от посторонних глаз и смотреть за хлопцами инкогнито. Ну, прячусь и, кстати, делаю это вовремя, поскольку за хлопцами нарисовывается совершенно убитый горем бедный сосед Сашки Баранчука Антон Павлович Маневич. Он живёт…
- Я знаю, где он живёт, – перебила Рому Лина, - продолжай.
- Так вот, подходит этот Маневич к гробу, который хлопцы поставили возле готовой могилы, открыл верхнюю половину крышку и тут я вижу, что в гробу лежит Ирина Мельничук. Целует он её, значит, в лоб, закрывает крышку, кладёт на гроб цветы, хлопцы опускают гроб в могилу, Маневич кидает туда землю и уходит. Я иду за ним, а хлопцы закапывают могилу.
- Ну?! – Лина даже притопнула ногой.
- Что – ну? Вот я за ним сюда и пришёл. То есть, Антон Павлович теперь выражает свои соболезнования во-он тому мужику. Видишь? А это, если я не ошибаюсь, отец твоего покойного мента. Каково?
- Вот теперь всё встало на свои места, - неестественно спокойным тоном подытожила Лина и вспомнила фотографию, которая заинтересовала её в альбоме господина Степняк по кличке Ёршик. – Одно неясно: какая связь между Ириной Мельничук и Антоном Павловичем Маневич?
- Народ, между прочим, расходится, - заметил Рома.
- Вижу, - возразила Лина.
Она машинально схватила Рому за руку и во все глаза глядела на отставших от основной толпы двух пожилых мужчин. Один печально кивал большой седой головой, второй держал его за руку и похлопывал по ней своей другой рукой, что-то приговаривая.
- Ты уверен, что Антон Павлович тебя не заметил? – поинтересовалась Лина.
- Уверен, - твёрдо заявил бывший морпех.
- Иди-ка ты к нашей тачке и спрячься в багажнике, чтобы тебя никто не видел, - сказала Лина Роме.
- Зачем? – удивился Рома.
- Делай, что тебе говорят. На ключ от багажника. Да, чуть не забыла. Перед тем, как спрятаться, сгоняй, посмотри, на чём приехали те четыре хлопца и гражданин Маневич. И не вздумай захлопнуть за собой багажник. Платок, что ли, носовой сунь под замок?
Лина предусмотрительно отцепила ключ от общей связки и отдала его Роме.
- Слушаюсь, - иронически козырнул Рома и исчез в зарослях какого-то субтропического кустарника в кладбищенском исполнении. А Лина вышла навстречу отставшим мужчинам и тоже взяла за руку отца Константина.
- Чеслав Быстрицкий? – уточнила она, не обращая внимания на Антона Павловича.
- Да, я, - грустно молвил мужчина.
- Мои соболезнования. Узнала из прессы о вашем горе. Вот, чуть не опоздала. Я хорошо знала вашего сына. Очень-очень сопереживаю.
Лина, продолжая удерживать руку убитого горем родителя, по-прежнему не смотрела на Антона Павловича. Однако тот очень скоро напомнил о себе.
- Здравствуйте, Полиночка. Вы меня не узнаёте?